В Южной Корее нет государственной религии. Здесь на ста тысячах квадратных километров сосуществуют буддизм, конфуцианство, шаманизм, протестантизм и католицизм. Религий много, а значит, много конфликтов между конфессиями. Или нет?
Диаграмма: процентное соотношение верующих (протестантов, буддистов, католиков и др.) и неверующих
Необязательно, что все 57% респондентов, назвавших себя не религиозными, являются атеистами – они могут быть агностиками, деистами или придерживаться конфуцианства.
Конфуцианство как культурная идеология широко распространена в Южной Корее (как и вообще в странах Восточной Азии, в т.ч. - в Японии, Китае, Вьетнаме).
Основной постулат конфуцианства – почитание предков. Многие корейцы совершают поклонение предкам в дни годовщины их смерти. Конфуцианство имеет огромное влияние на все общественные сферы: рабочие и дружеские отношения, право, отношения детей и родителей. Например, строгая иерархия в корпорациях – отголосок конфуцианства. При этом, часть конфуцианцев не считает свою идеологию религией.
Шаманизм является традиционной местной религией, которая оказала влияние на остальные вероучения, проникшие в Корею. Шаманизм и сейчас широко распространён в стране, хотя и не имеет статуса религии. В конце 90-ых годов в Южной Корее было зарегистрировано более 40 тысяч шаманов и других служителей традиционных культов.
Люди разных возрастов приходят к шаманам за предсказаниями и советами по поводу важных событий. Такие сцены нередко появляются в дорамах. Корейцы также пользуются услугами гадалок, чтобы очистить квартиру от нечистой силы перед переездом или проверить совместимость пары.
Мудан - корейская шаманка
В центре Сеула можно увидеть целые ряды кабинок, где сидят гадатели и гадалки. Молодое поколение зачастую воспринимает это как развлечение, но немало людей действительно верят предсказателям.
В статистике обычно фигурирует очень мало приверженцев традиционных корейских верований. Связано это с тем, что посещающие шаманов, гадалок, магов и жрецов, как правило не относят себя к шаманистам. Часто такие люди считают себя буддистами или христианами. Такая ситуация характерна для Японии и многих регионов Юго-Восточной, Центральной (Монголия, Тува, Бурятия) и Северной Азии.
Буддизм является одной из старейших религий в Южной Корее, но теперь его исповедуют менее 20% населения. Несмотря на это, день рождения Будды – государственный праздник и объявлен нерабочим днём (как и Рождество Христово).
Буддийские монастыри традиционно расположены высоко в горах, вдали от глаз обычных жителей, а значит, труднодоступны для посетителей. Священные книги написаны на древнекитайском языке и нечасто бывают переведены на корейский, что тоже не способствует популяризации буддизма.
Христианство в Корее появилось в XVIII веке. Представители конфуцианской интеллигенции стали интересоваться христианскими католическими сочинениями, попадавшими в Корею из Китая. Вскоре число дворян-приверженцев христианства возросло. Несмотря на гонения, христианская община существовала и росла.
В 80-е годы XIX века миссионеры с Запада начали религиозно-просветительскую деятельность в Корее. В период японского владычества корейские христиане активно сопротивлялись оккупантам.
В какой-то момент христианство превратилось в национальную религию в противовес синтоизму, насаждаемому японцами. Оккупация и склонность местной буддийской церкви не противиться захватчикам сыграли огромную роль в оттоке патриотически настроенных корейцев из сангхи в ряды христиан.
Сектанты угрожают здоровью корейцев
Проблема сект в Корее весьма остра. Многим из них присущ синкретизм – соединение разных религиозных учений. Историк и кореевед Герман Ким говорит, что секты в Корее зачастую являются конфуцианскими с этической точки зрения, следуют буддийским ритуалам и используют даосские методы в религиозной практике.
Сектанты продумывают изощрённые способы вербовки новых членов. Они подходят к иностранцам на улице с просьбой подсказать дорогу, а когда завязывается разговор, предлагают посетить встречи по языковой практике. К корейцам подход иной: сектанты могут представиться студентами психологического факультета, которым нужно выполнить задание: опросить людей. В благодарность они приглашают на вечер с буфетом и бесплатными напитками. На таких собраниях они постепенно посвящают новобранцев в тайны своего «учения», используя манипулятивные приёмы.
Деятельность сект не остаётся безвредной для общества. Девятого июля в городе Тэгу арестовали троих руководителей секты «Церковь Иисуса Синчхонджи», которых обвинили в создании очага коронавирусной инфекции. Заражённая вирусом женщина пришла на службу, контактировала с десятками, если не сотнями, людей и отказалась проходить тест на COVID-19. Во время службы прихожане сидели на полу, обнимая друг друга за плечи, без защитных масок (они запрещены сектой). Инфекция быстро распространилась среди участников, а затем и по всему городу.
Последователи многих сект убеждены, что по-настоящему верующие люди не могут заразиться, а потому не предпринимают никаких мер защиты от коронавируса.
Молодёжь отказывается от религии?
C 2005 года доля корейцев, не относящих себя ни к одной религии, выросла на 9%. Тенденция особенно ярко выражена среди молодёжи: только 31% молодых людей считают себя религиозными. Пятнадцать лет назад эта цифра достигала 46%.
По словам самих корейцев, это происходит из-за растущих скоростей жизни и высокой конкуренции. Люди слишком заняты образованием, построением карьеры и заботой о семье, чтобы находить время на посещение церквей или храмов.
Сеульский англиканский собор принял вызов времени: организация прилагает все усилия, чтобы привлечь молодёжь. Так, вместо разговоров о священных писаниях юные прихожане имеют возможность обсудить в неформальном диалоге личные и духовные вопросы, а также найти поддержку от сверстников и лидеров церкви.
Преподобный Нак-хён Джозеф Джу (Nak-hyon Joseph Joo) организует программы для молодых прихожан. Он говорит, что церковь постоянно работает над обновлением учений, чтобы они были актуальны для молодых людей. Раз в месяц Джу собирает желающих в кафе, чтобы обсудить как теологию, так и личные проблемы участников встреч. Обычно на собрание приходят около двадцати человек.
Пресвитерианская церковь СаРанг пошла ещё дальше: они разработали приложение для смартфона с возможностью поиска по тексту Библии. Нововведения работают: среди новых прихожан примерно две трети – молодые люди в возрасте 20-30 лет.
Однако Эндрю Юнги Ким (Andrew Eungi Kim), профессор Университета Корё в Сеуле, утверждает, что молодое поколение корейцев является более образованным, чем их родители. Потому они менее склонны верить речам религиозных лидеров. К тому же, молодёжь понимает, что церковь не решит их проблемы на работе и финансовые трудности – в её силах лишь утешить и эмоционально поддержать.
С другой стороны необходимо отметить и такой факт, что протестантские конгрегации в Южной Корее сильны своим лобби в среде высокопоставленных государственных служащих. Если буддисты - это прежде всего небогатое сельское население, то крупные чиновники и немалая часть корейских олигархов-чеболей как правило посещают одну из протестантских церквей. Принадлежность к одной секте с начальником таким образом иногда может послужить подспорьем в карьерном росте.
Мирное сосуществование
Корейской культуре в целом свойственен духовный синкретизм. Несмотря на то, что больше половины населения не причисляют себя ни к одной религии, по необходимости они могут и обратиться к шаману, и посетить буддийский храм.
«В Корее мы очень хорошо относимся и к буддистам, и к христианам. Какая разница – мы же одна нация, один народ. На работе тоже нет дискриминации [по религиозному признаку]», - утверждает корейская блоггерша Кёнгха (Min Kyunnghа).
В целом влияние разнообразия религий на жизнь корейцев не так велико. Поскольку Корея – это страна, которая допускает множество религий, в повседневной жизни конфликтов на почве верований почти не происходит.
Алина НЕДЕЛИНА
